Неточные совпадения
Его окружали люди, в большинстве одетые прилично, сзади его на каменном выступе ограды стояла толстенькая синеглазая дама в белой шапочке, из-под каракуля шапочки на розовый лоб выбивались черные кудри, рядом с Климом Ивановичем стоял высокий чернобровый старик в серой куртке, обшитой
зеленым шнурком, в шляпе странной формы пирогом, с курчавой сероватой
бородой. Протискался высокий человек в котиковой шапке, круглолицый, румяный, с веселыми усиками золотого цвета, и шипящими словами сказал даме...
Привалов вздохнул свободнее, когда вышел наконец из буфета. В соседней комнате через отворенную дверь видны были
зеленые столы с игроками. Привалов заметил Ивана Яковлича, который сдавал карты. Напротив него сидел знаменитый Ломтев, крепкий и красивый старик с длинной седой
бородой, и какой-то господин с
зеленым лицом и взъерошенными волосами. По бледному лицу Ивана Яковлича и по крупным каплям пота, которые выступали на его выпуклом облизанном лбу, можно было заключить, что шла очень серьезная игра.
Любо глянуть с середины Днепра на высокие горы, на широкие луга, на
зеленые леса! Горы те — не горы: подошвы у них нет, внизу их, как и вверху, острая вершина, и под ними и над ними высокое небо. Те леса, что стоят на холмах, не леса: то волосы, поросшие на косматой голове лесного деда. Под нею в воде моется
борода, и под
бородою и над волосами высокое небо. Те луга — не луга: то
зеленый пояс, перепоясавший посередине круглое небо, и в верхней половине и в нижней половине прогуливается месяц.
На другую пролетку уселась
зеленая старуха со старшим сыном, офицером, — она сидела, как написанная, а он чесал себе
бороду ручкой сабли и позевывал.
На серьезном лице протопопа выразилось удовольствие: он, очевидно, был рад встрече со «старою сказкой» в такую тяжелую минуту своей жизни и, отворотясь в сторону, к черным полям, покрытым замерзшею и свернувшеюся озимою
зеленью, уронил из глаз тяжелую слезу — слезу одинокую и быструю как капля ртути, которая, как сиротка в лесу, спряталась в его седой
бороде.
Смагин надулся пузырём и сопел, Ревякин, подняв брови, изумлённо оскалил
зелёные зубы, Базунов, быстро вытирая рот салфеткой, путал усы и
бороду, — казалось, что он вскочит сейчас и убежит, — а Посулов, багровый до синевы на щеках, ощетинив кустики усов, шептал что-то женщинам, вертясь на стуле, как ведьма на помеле.
Лицо старика, огромное и багровое, странно изменилось, щёки оплыли, точно тесто, зрачки слились с белками в мутные, серо-зелёные пятна,
борода тряслась, и красные руки мяли картуз. Вот он двинул ногой в сторону Палаги и рыкнул...
— А тот след, Татьяна Власьевна, — отвечал осанистый старик Сорокин, разглаживая свою русую
бороду, — летела жар-птица из
зеленого сада да ронила золотое перо около вашего двора — вот тебе и первый след…
— Пятьдесят и семь лет хожу я по земле, Лексей ты мой Максимыч, молодой ты мой шиш, новый челночок! — говорил он придушенным голосом, улыбаясь больными серыми глазами в темных очках, самодельно связанных медной проволокой, от которой у него на переносице и за ушами являлись
зеленые пятна окиси. Ткачи звали его Немцем за то, что он брил
бороду, оставляя тугие усы и густой клок седых волос под нижней губой. Среднего роста, широкогрудый, он был исполнен скорбной веселостью.
Лица, нравившиеся мне, я красил любимыми цветами, например: лицо
зеленое, волосы и
борода — желтые, глаза красные; но как «пензель» у меня был довольно толст, то и крашение мое переходило чрез границы, но это вовсе не портило ничего.
— Батюшка, у вас
борода зеленая! — проговорила вдруг Катя с удивлением и засмеялась.
Преосвященный вспомнил, что у седого отца Сисоя
борода в самом деле отдает
зеленью, и засмеялся.
Докатил до опушки, одежу с себя долой. Сел под куст в чем мать родила, смазал себя по всем швам картофельным крахмалом, да в пакле и вывалялся. Чисто как леший стал — свой ротный командир не признает.
Бороду себе из мха венчиком приспособил, личность пеплом затер. Одни глаза солдатские, да и те
зеленью отливают, потому на голову, заместо фуражки, цельный куст вереску нахлобучил.
«Против 23-го января 750 г., ночью, бежал киевского Пустынно-Николаевского монастыря постриженец в мантию, монах Паисий, росту большого, лица долговатого, глазов белых (sic) дримловатых, волосов русявых, лет 40». «Поймать» и проч. «Августа 4-го бежал Киево-кирилловского монастыря иеродиакон Климент, росту высокого, лица мало-зеленого,
бороды невеликой».